Разглагольствуют (вообще): зачем нам христианство, ну что это такое — тебя ударят по одной щеке, а ты подставь другую, ну разве так можно... И не понимают, что это заповедь Бога (а не человеческая), ищут даже не веру, а учение, которое бы им — лично — подошло, которое бы их оправдало (что-то бы пообещало и в чём-то бы превознесло, отличило от прочих). Что и говорить, атеисты.
*
Атеист — глуп и смешон, причём настолько, что не понимает, насколько он смешон. Гордыня слабенького — даже по человеческим меркам — ума, который замыкается на самом себе, носится с самим собой и в конце концов себя же и пожирает. А потом его обладателя, гордеца безмерного, пожирают черви...
Все плохие — один я хороший; сколь распространено такое мнение (вернее, самомнение) в нынешнее, атеистическое ещё время. Я безгрешен, у меня нет недостатков — сколь много так же заблудших душ нуждается в неотложном врачевании.
***
Американцы все чужие друг другу, а русские все друг другу свои, почему же они должны жить, как американцы?
***
Чем больше индивидуальной свободы в обществе, тем слабее государственная власть (и это далеко не всегда плохо). Поддержка, защита, а не опека со стороны государства. Абсолютное государственное попечительство во времена Николая Павловича, максимально возможная индивидуально-общественная свобода в современном российском государстве. Столь резкое обретение и расширение свободы многим не пошло на пользу. Нужно найти правильное соотношение (установить благоприятный баланс для нынешнего человека) между свободой и властью, которое не препятствовало бы индивидуальному развитию личности и не оставляло бы её на произвол судьбы.
Свобода достигнута, осталось понять, какой должна быть при этом власть, чтобы не погубить её и не стать её жертвой.
*
Свобода в нынешней России напоминает свободу пассажиров терпящего бедствие корабля или жильцов горящего дома, когда каждый предоставлен самому себе и все руководствуются одним принципом: спасайся кто может!
***
Россия взяла паузу и отдала инициативу Западу, чтобы посмотреть, что эта обезьяна Господа Бога ещё выдумает, каково ему будет без примера, какой он сможет пример миру показать, куда его поведёт. А потом, собравшись с мыслями и силами, снова станет духовным лидером мира. Но сейчас она в тени и выжидает, время отдыха и сосредоточенности, а думают, что сошла с дистанции навсегда.
***
Ну что так полюбилась основателям «нашего» государства чёртова дюжина? взять хотя бы 13% налог — Бог всё-таки шельму метит, или они сами время от времени сигналы подают?
***
На Западной Украине, во Львове прихожане православного храма перед телекамерой сeтyют, что только их приход притесняют, все остальные — и баптисты, и иеговисты, не говоря уже о греко-католиках, — процветают, одних их гонят... Ну ещё бы — за то ведь и гонят, что православные.
*
И где же вы видели, чтобы на этом свете за истину не гнали, не преследовали, не притесняли?
***
Не русское это дело — строить партии, обособляться.
***
Современный (классный) редактор — это огранщик. Он делает алмаз (автора, рукопись, сырую, неотжатую) бриллиантом.
***
Настоящие книги пишутся всё-таки не для продажи, а для чтения.
***
Разноголосица — какофония — шизофрения. И многоголосие — полифония — симфония — гармония.
***
Вполне возможно, что Россия изберёт (на какой-то период) псевдолиберальный, скрытно националистический путь современной послевоенной Германии, путь экономического возрождения и экономической экспансии (подчинения политических амбиций экономической целесообразности); прагматизму её нынешних лидеров это вполне соответствует.
***
Чем сильнее и настойчивее давит Запад на Россию, тем вероятнее он получит результат, прямо противоположный тому, на который он рассчитывает (стремясь дожать Россию).
***
Низовое — кабельное — телевидение (в Москве) — одни русские лица. И так ведь везде и во всём в России.
***
Почему «сталинские репрессии» закончились (внезапно) в 1939—1940 гг.? — да потому что выросло и окрепло новое поколение русских людей, детство, юность и молодость которого пришлись уже на годы «советской власти», выученное и воспитанное ею, поколение, на которое можно было — в целом — положиться. (И у нас снова так будет.)
***
Трудоголик в квартире, что белка в колесе.
***
У Бетховена — симфония, у Баха — полифония, у Генделя — гармония.
***
Совершенно очевидно, что Америка — это Карфаген; Европа — скорее всего, Рим; ну а Россия, если уж на то пошло — Греция (скорее, Византия), но некоторые до сих пор полагают, что Рим — это США, и если они так промахиваются, так ошибаются в главном, то и в остальном они не ближе к истине.
***
Среди русских детей нет вундеркиндов, нет ранней нацеленности на карьеру, на специальность, на успех (только сейчас эту ерунду, обезьянничая, пробуют прививать); русский ребёнок, в нормальных условиях, нормально развиваясь, в зрелом возрасте добивается и достигает большего, чем его слишком рано и рьяно стартовавший сверстник. Так же и русский народ, последовательно пройдя предыдущие этапы своего развития, имеет все шансы превзойти остальные народы в зрелом возрасте, добиться именно в это время наивысших человеческих результатов.
*
Слухи (а то и мнения) о ненормальности русской истории сильно преувеличены.
***
В советские времена невозможно было передать должность, руководящее кресло от отца к сыну (или от матери дочери), а сейчас запросто — капиталы, должности — сейчас всё наследуется и передаётся; и для этого ведь делалась Российская буржуазная революция, и для этого тоже. (А способность к управлению — не наследуется; вот и получили новый паразитический класс вместо среднего.)
***
«Наполеон мог завоевать Россию только посредством социальной революции» (Г. Вернадский). Ну а Гитлер мог это сделать пyтём национальной революции. И оба побоялись (или не подумали) к ним прибегнуть. Потому что ставили цель не освободить Россию, а завоевать её. А чтобы её завоевать, её нужно было освободить. А освободив, её вряд ли уже удалось бы завоевать.
Социальная революция, всячески поощряемая Германией в I мировой войне, если отдала в её руки Россию, то на самое краткое время... (А Наполеон с Гитлером даже пробовать не стали. Словно чуяли, что бесполезно.)
***
Говоришь новое и боишься, как бы оно не вошло в противоречие со старым. А это невозможно. (Но и без оглядки на прошлое идти вперёд невозможно. И чем дальше уходишь, тем страшнее становится. А потом привыкаешь. И перестаёшь бояться. И уже не оглядываешься. И идёшь до конца. Пока смерть не остановит. Потому что, кроме неё, уже ничто остановить не в силах.)
*
Начинаешь писать одно, а выходит другое. Почему? Почему мысль уводит не туда, куда, вроде, собирался, а туда, куда ей надо? От чего (или от кого) это зависит?
***
Практически все советские и постсоветские мыслители (если можно их так назвать) вышли из советской схоластики, и это не могло самым существенным образом не отразиться на их творчестве (если это можно так назвать). (Я говорю о их искреннем творчестве, а о неискреннем и говорить не приходится.) Никогда не следует забывать об этом, знакомясь с их сочинениями, да они никогда и не дадут забыть.
***
По сравнению с предыдущим, советским, этапом российской истории на её нынешнем произошло усложнение жизни (и прежде всего общественной). Она стала сложнее — во всех смыслах, а значит, у нас впереди подъём, а не упадок.
***
Эгей бросился в море, не дождавшись возвращения сына, отчаявшись увидеть его живым, перед самым его возвращением, по чисто внешним — неверным — признакам (вынужденно поднятым чёрным парусам) определив его гибель. (В древности, в языческой древности самоубийство, нежелание пройти свой путь до конца, нежелание узнать, что будет в самом его конце, не осуждалось.) Так и мы, зачастую неверно толкуя внешние признаки, предвестники тех или иных событий, сулящие те или иные их последствия, чаще всего — нежелательные для нас, торопимся действовать, стараясь их предотвратить, но своей скоропалительностью, своим преждевременным и устремлённым в неверном направлении вмешательством только препятствуем осуществлению благоприятного для нас исхода, всё дальше уходим от него, бесповоротно отдаляем его от себя, с головой погружаясь в пучину того, чего всеми силами, всеми своими помыслами хотели бы избежать. (Как и Эгей. Не захотел перенести боль от вечного расставания с сыном, и вместо встречи с ним живым, претерпев на короткое время эту сердечную муку, эту невольную суровую плату за будущую долговременную радость, поспешил навстречу собственной гибели и навсегда с ним расстался. Урок (древних) всем живущим. Не торопите события и не опережайте их, дождитесь их конца, может быть, в конце и не будет всё так плохо, как, казалось бы, предвещает их ход.)
***
Идеалист, материалист, реалист. В современной жизни нужно быть реалистом. Если дореволюционное поколение российской интеллигенции было сплошь идеалистическим, а советской — материалистическим, то будущая русская интеллигенция должна быть реалистической. (Т.е. смотреть на мир и оценивать его — по-христиански — трезво.)
***
Баварцы, празднуя (вымученную, натужную, лотерейную, абсолютно неубедительную) победу своего футбольного клуба в финале Кубка европейских чемпионов, плясали, пели, — мы чемпионы. Психи. Как есть опиум.
***
Не всё так плохо в современной российской демократии и не всё так в ней сложилось и складывается, как хотелось бы её проектировщикам, и не всегда и не во всём она вeдёт к тем целям, для которых она предназначалась... А стало быть, и у нас ещё есть надежда на иной исход, на лучшее — в перспективе — будущее.
*
В России нет ни настоящего правого крыла, ни даже центра, а есть сильнейший крен на левый бок (или борт) — несмотря на мнимый капитализм, который капитализмом, при ближайшем рассмотрении, нисколько не является, — чреватый опрокидыванием и крушением. Лишённая одного крыла, Россия обречена кружить на месте, обречена не на развитие, а на топтание, может быть, вынужденное и неизбежное, — до поры до времени, пока настоящие правые не появятся и не станут реальной — и не только политической — силой.
***
Одних не читают и даже в руки не берут, а за другими гоняются, хотя через год или два напрочь забудут, — ведь «люди верят только славе», как Пушкин некогда сказал...
***
Происходит не «вестернизация» России, а её дальнейшая быдлизация.
***
Для развития (а тем более процветания) культуры нужны сословия, как это ни аристократично или «антидемократично» звучит. Нужны интеллектуальные («паразитические») и трудовые сословия, представителям которых обеспечена была бы возможность (прежде всего — материально) продуктивно и интенсивно трудиться, каждому — на избранном поприще. Нельзя никому позволять заплывать жирком — в Российской империи такое было позволено высшим сословиям, в Советской — низшим, и мы знаем, что из этого получилось; в первом случае были порождены на свет обленившиеся Обломовы, а во втором — оплывшие жиром свиньи. А в реальной жизни «трудовые муравьи» никак не должны превращаться в домашних свиней, а быть поджарыми, как дикие кабаны. (Одних нужно держать в чёрном теле, а других — в постоянном интеллектуальном напряжении, ставя перед ними непрерывно грандиозные задачи, требующие незамедлительного и нестандартного разрешения.)
***
Конец ХVIII—начало XIX века (Французская революция — Наполеоновские войны) — крах христианских ценностей на западе Европы, торжество идей «эпохи Просвещения» (либеральной идеи); начало ХХ века (1917—19ЗЗ годы) — крах христианских ценностей в Центральной Европе и России, торжество либерально-демократической и коммуно-фашистско-тоталитарной идей; конец ХХ века (1991 год и далее) — крах либерально-тоталитарной (всесмесительной) идеи (по крайней мере, в России)... Начало торжества идеи христианской, национально и социально христианской? По крайней мере, в России...
***
Учёный исследователь — классифицирует мыслителей (писателей, поэтов), как жуков, препарирует их, как лягушек, но он не в состоянии до конца их понять и по-настоящему оценить, до конца проникнуть в их мир, подняться до вершин их духа, потому что сам никогда не поднимался до уровня их мыслей, образов и созвучий.
(«История русской философии» Зеньковского. Уж лучше почитать Бердяева или другого философа или мыслителя на ту же тему. Только действительного, а не дипломированного (или «остепенённого»), способного писать ученические работы («штудии»), показывающие знакомство с материалом, умение придать ему требуемую принадлежностью к определённому учёному цеху форму, и не более.)
***
Автономизация — атомизация — кристаллизация (или хаотизация). Этим ли пyтём идёт народ России?
***
Ум западного человека (француза, немца) — ум учёного; ум русского — ум мыслителя, поэта, пророка. Какие мы всё-таки разные. Западный ум изучает, а мы постигаем (проникаем, охватываем).
***
Нужно во всём разувериться, чтобы потом в Одно (Единое) поверить.
(Нынешняя молодёжь, «циничная», ни во что и никому не верящая, и потому готовая уверовать. И уверует, и Россия возродится. Спалив богов, поклонится Богу.)
***
Нас губит то, что мы думаем, что западные люди такие же, как и мы, а они убеждены, что мы ничего общего с ними не имеем. (Это источник многих наших заблуждений и ошибок — и совершённых, и могущих быть совершёнными.)
***
Великороссы, малороссы и белорусы более русские, чем немцы (баварцы, швабы, «осси» и т.д.) — немцы. (У немцев и языка-то единого нет, только литературный, а у русских, даже в Малороссии, даже «интеллигенция», если по-русски и не говорят, то прекрасно понимают и во всяком случае думают.)
***
С появлением двух новых классов в русском обществе, разночинной интеллигенции и рабочего класса, в нём появились две общественные силы, оторванные от своих корней, состоящие из людей, порвавших, по тем или иным причинам, с кругом и традициями своих предков, а стало быть, и лишённых связей с взрастившей их средой и возможностей её воздействия на них в целях их полноценного общественного воспитания. Лишившись возможности формироваться в традиционных условиях тех или иных сословий, они, составивши атомизированные общественные группы, оказались благодатнейшим материалом для влияния на него со стороны западных новомодных течений и веяний, и прежде всего либерально-демократического — для разночинной интеллигенции, и марксистского социализма (коммунизма) — для пролетариата. Государство и общество не смогли обеспечить должного присмотра за своими новорожденными «дитятками» (не сумели найти с ними общий язык и выработать новые, неведомые дотоле, формы общения с ними и воздействия на них, оказались не на высоте «педагогического момента»), и те, предоставленные, в сущности, самим себе (и влиянию «улицы»), как дети малые, вдоволь наигравшись с идеологическими «спичками», натворили немало бед в родительском, и своём, доме, пока, заигравшись, вовсе не спалили его.
***
Христианский мир монархичен, антихристианский — демократичен. На смену христианскому монотеизму приходит языческое многобожие.
***
Россия поболеет (ещё) и выздоровеет. Непременно. Болезнь её не смертельна. Не смертельно опасна.
***
Тактика коммунистов (их головки) — не придём к власти, так внакладе не останемся.
***
Русские язычества почти не знали. Христианство — вот наше язычество. Русские — единственный великий народ Европы и мира, воспитанный в христианском духе чуть ли не с пелёнок, проникшийся им во младенчестве, познакомившийся и воспринявший его с первыми проблесками самосознания. Потому и отличается от других, в том числе и христианских, народов. (Сравни русский народный эпос, русские былины и, например, германский, о «Нибелунгах»; русские изначальные, от своего исторического рождения христиане, а там — одно сплошное язычество.)
***
Некогда тосковать по прошлому тому, кто всегда устремлён вперёд.
***
Москва насквозь пропитана капиталистическим (торгашеским, меркантильным) духом, а ещё на что-то рассчитывает, надеется, чего-то хочет. Как он пришёлся ей — советской, коммунистической — впору, кстати, ко двору; москвичи стонут, но послушно и умело выполняют всё, что требует от них время. Даже на завываниях об утраченном «славном советском прошлом», о том, что страна идёт к пропасти, движется к катастрофе, наживаются, делают деньги. Нажива — вот их божок, вот символ нашего времени.
***
Наши спесивые номенклатурщики, мещане во дворянстве, никак не успокоятся, что их у власти сменили «завлабы», «менеэсы» и «торговцы цветами», хотя и миллионеры иные с чистильщиков сапог начинали, и их предшественники, «отцы-основатели», из недоучившихся и вечных студентов были... (Забавно слушать их причитания, свидетельствующие о их короткой, а то и вовсе провальной памяти; и как было таким в истории не провалиться?)
***
В основе капитализма — банковский капитал и ростовщический процент. Так чей это способ существования и в чьём мире?
***
Гордиться? — а зачем? Гордыня унижает.
***
Россия-Русь играет в отношении мира роль Рима. Но только духовного, всемирного духовного мироустроителя и вседержителя. В этом её мировое духовное значение и судьба.
*
Мир будет жив, пока будет жива Россия.
*
Русская всечеловечность — от русской духовной всемирности или, вернее, надмирности. Но если цель России — монастырь и светоч миру (горний светоч), то и удел её — замыкание, сосредоточение её в себе, в обособлении, замыкании от мира. (От некоей расплывчатой всеохватывающе-бесформенной субстанции к концентрированно-сосредоточенной, личностной.)
***
Капитализм (равно как и «протестантская этика») России ни к чему — ей некого грабить, разве что самоё себя. (Что и происходит при капитализме нынешнем.)
***
12 июня — День независимости... «либералов» от России.
***
Оптимизм, в том числе и исторический, христианства обусловлен греховностью уныния (в том числе и исторического).
***
Русские — истинные русские — сейчас, как христиане первых веков в языческом Риме, почти в катакомбах, в подполье, почти не свои в своей, почти чужой стране, которая так или иначе, рано или поздно станет христианской и их, русской.
***
Реформатство и Католицизм — превалирование Ветхого Завета над Новым; Католицизм и Православие — превалирование Рождества над Воскресением. (Устремлённость в прошлое и к земному, и устремлённость ввысь и в будущее.)
***
Две тысячи лет ожидания (второго пришествия) притyпили бдительность христиан. Уж слишком большой для человека срок, почти что вечность. (А вечность ждать — не для человеческого терпения.)
***
Ошибки возможны в системе установленных правил (в играх, в точных науках, в юриспруденции и т.п.), а возможны ли они в искусстве, истории, творчестве, в жизни вообще? (Как можно говорить об «ошибках» в обстоятельствах, на поведение в которых влияет бесконечное множество параметров, не поддающихся оценке, и даже обнаружению, вообще?)
***
Европейская (христианская) цивилизация состоит из трёх основных — романской, германской и русской. И примкнувшей к ним четвёртой — карфагенской (британо-американской). Соответственно — по духу и культуре — католической, протестантской и православной. И — ваало-маммонской.
***
Борьба классов, борьба партий... что-то в этом да есть общего; а вот в обществе, где она идёт, постоянно, непрерывно, общего ничего нет: все поделены и дерутся (когда кроваво, а когда и бескровно) между собой. (Что с национальными интересами не имеет ничего общего.)
***
Православие — наш духовный стержень; Самодержавие — наш государственный стержень; Нация — наш этнический стержень; Социализм — наш общественный стержень.
***
Случившееся — не случайно.
*
То, что случилось, не может быть случайностью. И наша история — любой её отрезок, и советский, и нынешний, — тоже.
***
Если и можно выглядеть моложе своих лет, то только в своём возрасте.
***
Если в XIX веке в России торжествовала (или доминировала) либеральная идея, а в ХХ — интернациональная (или коммунистическая), то в XXI веке должна восторжествовать национальная (или православная) идея. Иначе ни России, ни нас самих не будет.
***
Наши «язычники», бесом укушенные. Бешеные какие-то. (К Христу неравнодушны, это уж точно.)
***
Фашизм против коммунизма (в основном). Клин клином вышибали, подобное пытались лечить подобным. (А национализм — против либерализма. )
***
Злое — это эгоизм, себялюбие в человеке (гордыня).
Доброе — любовь, направленная вовне, ввысь, к ближним, к Богу.
***
Духовное выше расового. Ирландцы-католики и ирландцы-протестанты (в Ольстере). Сербы (православные) и хорваты (сербы-католики). Духовное и расовое — образуют национальное.
